узнать как Московский врач стал ближе вашего логопеда подробнее
ЦКР Центр Коррекции Речи
Москва +7(495)960-60-04 ►Запишитесь на Skype-консультацию◄

4. Сложная гимнастика речи #25.

Когда заикающийся усвоил правила элементарной гимнастики речи и уже в состоянии при некотором напряжении внимания произнести не заикаясь трудные звуки, слоги и слова, переходят к сложной гимнастике речи, т. е. к чтению, письму и беседе. Хотя, строго говоря, сложная гимнастика речи по существу своему составляет дальнейший шаг или второй отдел гимнастики речи, тем не менее в практическом отношении она представляет вполне самостоятельную и важнейшую часть терапии заикания. Независимость и важное значение этого отдела терапии лучше всего доказывается тем, что весьма нередко даже тяжелые виды заикания излечиваются при исключительном упражнении больного в чтении, письме и ритмической речи. Факт этот, подтверждая сейчас сказанное, вместе с тем бросает яркий свет на патологию и общую терапию болезни.

Отдел элементарных и отдел сложных речевых упражнений различаются между собой гораздо больше, нежели это кажется с первого взгляда. Если бы человеческая речь была только простым конгломератом звуков в их разнообразных сочетаниях, то элементарная гимнастика речи, вероятно, была бы достаточной для излечения заикания. Но между группой звуков и словом существует огромная разница. Эта разница понятна тому, кто имел случай слушать говорящую машину и сравнить ее с живой человеческой речью. В живой речи одни звуки и слоги отличаются от других и силой, и высотой тона, и многими другими особенностями, которые делают человеческое слово выразителем всех отпечатков мысли и чувства. На этом основании речевые упражнения высшего порядка действительно составляют существенную часть терапии заикания; к этим упражнениям мы относим:

а) отраженную речь,
б) чтение,
в) умственную речь,
г) рецитацию,
д) шепотную речь,
е) ритмическую речь и жесты,
ж) громкую речь,
з) импровизацию и беседу.

а) Отраженная речь

Отраженная речь принадлежит к числу, быть может, самых ранних приемов терапии заикания. Воздействие руководителя, по плану Целия, содержало в себе, без сомнения, элемент отраженной речи; способ лечения Ли, практические упражнения Шервена равным образом содержат этот элемент. Подсказывание благотворно действует на затрудненную речь, оно точно так же действует и на заикание; это было замечено многими наблюдателями.

По нашим наблюдениям отраженная речь в высшей степени благотворно действует на заикание, и можно наблюдать случаи, где крайне тяжелая болезнь, не дававшая больному свободно раскрыть уста, исчезала как бы чудом, и больной свободно повторял за своим руководителем слово за словом, фразу за фразой вполне свободно и беспрепятственно. Это, правда, не всегда бывает выражено в равной степени, но во всех случаях, особенно в практике заикания у детей, речь с чужого голоса может составлять один из самых существенных терапевтических приемов. Чем более непосредственно и механически больной повторяет слово за словом и фразу за фразой за руководителем, тем это более приносит пользы.

Речь руководителя может быть усвоена со всеми особенностями правильного выговора и интонации, со всеми свойствами выразительной речи. Оставаясь в памяти больного, эта нормальная речь облегчает действие умственной речи.

Надо заметить, что больные особенно хорошо усваивают себе внешний облик речи и жесты руководителя; а это, как увидим ниже, имеет особенно важное значение для устранения заикания. Важность отраженной речи в терапии заикания была оценена большинством врачей, хотя многие не выделяли этого момента из общей суммы сложных условий, содержащихся в факте воздействия руководителя на руководимого. Однако же выделение различных условий необходимо, так как известно, что даже в тех формах заикания, когда почти всякое слово вызывает приступ судороги, больной может довольно хорошо говорить, если он желает повторять чужие слова, передразнивая кого-либо или подражая как эхо.

В системе сложных речевых упражнений мы считаем необходимым дать отраженной речи надлежащее место. Следует ежедневно производить упражнения таким образом, чтобы прочитывать известную фразу из книги или произносить устно дважды кряду. При первом произнесении фразы больной только слушает, а при втором он повторяет ее, глядя внимательно на лицо руководителя с тем, чтобы его слух воспринимал отчетливо звуки речи, а зрение — артикуляторные движения и жесты руководителя. Такого рода упражнения дают больному более сложную сумму впечатлений, нежели произнесение звуков, и вместе с тем прокладывают путь для психического лечения.

б) Чтение

Чтение представляет собой упражнение, параллельное упражнению в отраженной речи: то, что больной в отраженной речи воспринимает ухом, здесь получается путем зрения.
У древних врачей чтение принадлежало всегда к числу важных терапевтических средств при лечении многих болезней, и в виде систематического приема для лечения болезней речи гимнастическая терапия впервые описана Целием Аврелианом.

Терапевтическое значение чтения всего лучше выясняется из того факта, что все вообще заики гораздо менее подвергаются приступам судорог при чтении, нежели в известной речи, иногда читают совершенно свободно, без малейшего заикания, так что болезнь как бы исчезает, лишь только больной берет в руки книгу. Вероятная причина этого интересного факта была указана выше.

Систематическое упражнение в чтении оказывает благотворное действие на заикание двояким образом:
1) давая больному случай упражняться в незаикающейся или менее заикающейся речи;
2) усовершенствуя литературное образование больного и тем облегчая ему, способы облекать свою мысль в слова при изустной речи.

Значение чтения в этом последнем смысле мы рассмотрим ниже.

Упражнения в чтении — под наблюдением руководителя и без него — составляют главнейшую часть всех терапевтических приемов, которые практикуются в настоящее время в заведениях для заикающихся и которые излагаются в ходячих руководствах. Обыкновенно авторы приводят в своих руководствах отрывки из разных книжек, наподобие того, что мы встречаем в хрестоматиях, без дальнейших подробностей, без изложения правил, которым полезно следовать, и без указания цели, к которой надлежит стремиться.

Цель чтения состоит в настойчивом продолжительном упражнении в речи при условиях, наименее располагающих к заиканию. Эти условия: ясная законченная редакция, свойственная письменному слову, наглядность впечатления письменной речи, возможность производить упражнения в уединении. Сумма этих условий предохраняет вполне от заикания, и если чтению посвящают ежедневно достаточно времени, то в течение нескольких недель накопится прочный запас нормальной речевой иннервации. Нужно стараться читать не много, но обстоятельно, тщательно исполняя все движения, так, чтобы чтение служило осуществлением идеального исполнения важной физиологической функции. Повторное чтение ведет к постепенному улучшению работы, к отделке подробностей, а главное — к закреплению в памяти речевых движений. Мы считаем полезным доводить повторение чтения до степени заучивания читаемого наизусть, постепенно следя за упражнениями больного, исправляя ошибки и совершенствуя его речевую работу.

Когда путем продолжительных упражнений больной достигнет того, что может читать избранные отрывки свободно и вполне безукоризненно во всех отношениях, мы начинаем, согласно идее Демосфена, вводить в работу, в особенности в дыхательную, усложнения и препятствия, состоящие в том, что больной должен читать не только сидя и стоя, но ходя, подымаясь в гору, держа у себя на плечах небольшие тяжести, читая под шум и т. п. В особенности важно последнее условие, так как шум, заглушая речь, побуждает больного следить за ней, внимательно прислушиваясь к показаниям мышечного чувства.
К числу существенных внешних условий чтения необходимо отнести следующие правила, которые нам кажутся удачными и ведущими к цели.

Читаемый отрывок нужно разделить горизонтальными чертами, всего удобнее красным карандашом, на участки, которые должны быть произнесены, не переводя дыхания; величина участков должна соображаться с запасом вдыхаемого воздуха; приблизительно она равна 11/2—2 строкам (печатным); вдох происходит только на местах, обозначенных красным карандашом.

Перед вдохом необходима маленькая пауза для окончательного выдоха, который может не совпасть с окончанием произносимой фразы.

в) Умственная речь

Этот вид упражнения состоит в мысленном воспроизведении чтения, разговоров или вообще в мысленной речи. Речь эта должна быть или безусловно умственной или же может сопровождаться жестами и некоторыми слабыми движениями артикуляторных органов: губ, языка, выдыхательного механизма. Целью этого рода упражнения должно быть отчетливое и ясное воспроизведение импульсов к движению. С физиологической точки зрения оно состоит в возбуждении иннервационного чувства.

Хотя идея этого рода упражнения не разработана у авторов, но не подлежит сомнению, что важность умственной речи для лечения заикания сознавалась всеми, кто соприкасался на практике с болезнью. Первые ясные указания встречаем у Целия Аврелиана. Следует убеждать больных, говорит Целий, чтобы они старались мысленно произнести то, чего не могут выговорить, потому что, поясняет он, задуманная мысль при посредстве воли приводит в движение голос: поэтому необходимы внутренние упражнения.

Тщательнейшую разработку и широкое осуществление этой идеи встречаем уже гораздо раньше у Демосфена. В восьмой главе его биографии читаем: ”Все свои беседы и объяснения с посторонними людьми, в особенности же свои собственные речи и работы, он делал предметом и исходной точкой новой тщательной обработки. Расставшись с кем-либо, Демосфен спешил в свою рабочую комнату и там мысленно воспроизводил по порядку весь происшедший разговор.

Сверх того, у себя дома он воспроизводил речи, случайным свидетелем которых он бывал, стараясь усвоить себе не только мысли, но и самые фразы, которые он сейчас выслушал. Равным образом, с целью дать новую редакцию тому, что он слышал от других или что сам говорил, он упражнялся в разнообразных исправлениях и переработке выражений и оканчивал сравнительной оценкой того и другого”. Это широкое развитие умственной речи даже вводило многих в заблуждение относительно значения ораторского таланта Демосфена; многие воображали, будто его способности представляют результат утомительной работы и упражнения.

Приведенный отрывок из Плутарха представляет ряд крайне интересных фактов из жизни человека, обладавшего высокоразвитым словом и речью. Независимо от несомненного природного таланта, великий оратор древности приложил усилия к всесторонней разработке и культуре своих дарований: постоянная практика, нескончаемые этюды и упражнения довели природное дарование до степени истинного развития. Основой этих упражнений служила умственная речь. Чтобы выяснить психологическое значение этих, так сказать, предварительных этюдов, можно указать на аналогичные факты. Каульбах говорит о себе, что когда он задумал свою картину ”Дом умалишенных”, то содержание задуманной темы давило его, как тяжелые Альпы; мысль была занята в течение дня, а ночью образы являлись, как призраки в сновидении; они не давали покоя (художнику). ”Ни при ярком солнечном освещении, ни при слабом свете луны я не имел покоя, — говорит Каульбах, — даже ночью; мое состояние было ужасно: мрачные образы преследовали меня повсюду, даже среди веселого общества друзей юности”.

Столь напряжена была умственная работа, столь ярко было мышление зрительными образами у великого художника! Мы имели случай беседовать с покойным Крамским на тему о внутренней мыслительной работе художника. Крамской говорил, что образы, этюды преследуют художника, что среди езды по шумным улицам он нередко бывал поглощен созерцанием мысленных образов, которые рисовались в его воображении с яркостью и пластичностью живых объектов.

То, чем для Крамского и Каульбаха были зрительные образы и зрительное мышление, то у Демосфена являлось в форме речевых образов, т. е. в форме слов, в форме мысленного произнесения их. Из биографии Демосфена мы узнаем важный для терапии заикания факт, что работа простиралась гораздо дальше, до подбора слов и выражений и мысленного произнесения их — что в переводе на язык физиологический обозначает упражнения в организации импульсов к речи или, иными словами, упражнение в слабом зачаточном произнесении слов.

Для обогащения умственной речи Цицерон советует упражнять память заучиванием наизусть дословно многих своих и чужих сочинений.

Важность умственной речи как терапевтического средства против заикания сознавалась всеми, писавшими о заикании, и еще более теми, которые занимались лечением заикания. Безель даже видит главную причину заикания в том, что больной собирается говорить в ту пору, когда у него еще не подобраны слова. Новейшие руководства по лечению заикания советуют сначала составить в уме ответы на вопросы или вообще сначала подумать, а потом говорить. Без сомнения, подобные советы совершенно правильны, но авторы, которые их дают, не указывают способа, каким можно достигнуть осуществления совета: этот способ и заключается в практике умственной речи.

Простейший способ упражнения в умственной речи состоит в умственном чтении тех отрывков, которые были много раз прочитаны и усвоены почти наизусть. Такого рода упражнения мы предлагаем больным; советуя мысленное чтение во время прогулок, за работой и в других случаях, когда внимание отвлечено, чтобы таким образом умственной речи и умственному чтению придать характер акта совершенно автоматического.

В качестве второго более сложного упражнения в умственной речи мы предлагаем нашим больным ряд вопросов, на которые они должны составить умственные ответы. Последние легко развить, расширить и придать им форму некоторых умственных бесед. Такого рода умственная речь, как известно, свойственна лицам с живым воображением и составляет явление вполне физиологическое. Мы только пользуемся этим явлением, видоизменяя его в том смысле, что предлагаем больному темы, намечая их рядом вопросов, которые должны служить программой и толчком для внутренней работы. Мы советуем больному подражать Демосфену, обдумывая ответы подробно, почти буквально и многократно повторяя их в уме в тождественной редакции.

Третий вид предлагаемых нами упражнений в умственной речи состоит в простом грамматическом преобразовании ответов, которые больной составляет в уме на предложенные вопросы, например: мне 25 лет от роду — я имею 25лет отроду; я родился в Киеве — моя родина Киев; я вы¬держал все экзамены — все экзамены мною выдержаны.
Для второго и третьего вида упражнений необходимы кратко написанные программы в форме вопросов или заглавий. Все упражнения в умственной речи должны быть стереотипны и хорошо заучиваемы.

г) Рецитация

Рецитация представляет собой изустную передачу точно заученных отрывков речи. Термин рецитация мы употребляем по примеру других авторов. В рецитации, как и в чтении по книге, редакция мыслей не подлежит никакой перемене, и от читающего требуется лишь изустная передача их. Рецитация уже труднее для исполнения, нежели чтение и отраженная речь, потому что она требует, подобно умственной речи, чистого воспоминания, не вызываемого непосредственными внешними впечатлениями. Рецитация предполагает собой существование умственной речи и есть ее внешнее проявление. Эти определения достаточно разъясняют значение и пользу рецитации как средства, применимого к лечению заикания.

Заучивание отрывков прозы, особенно же стихов, составляет соотношение с упражнениями в умственной речи, предлагая больному поочередно читать изустно и вслед затем умственно один и тот же отрывок прозы или стихов.

Нам известен случай излечения от заикания посредством применения почти исключительно одной рецитации в качестве терапевтической меры.

д) Шепотная речь

В отделе патологии заикания было указано, что шепотная речь в высшей степени предохраняет от заикания: за самыми ничтожными исключениями все заики говорят шепотом совершенно свободно. Шепотная речь дает возможность сразу приостановить самое тяжелое заикание. На этом основании мы применяем шепотную речь при лечении заикания с целью продолжить сколько возможно больше период воздержания больного от обычной громкой речи, не лишая его в то же время возможности поддерживать необходимый обмен мыслей с окружающими. По своему влиянию на ослабление заикания шепотная речь равносильна молчанию. Блюме предлагает довольно остроумный прием — читать известную фразу шепотом и затем тотчас повторить ее громко. В некоторых случаях эти приемы оказывались весьма удачными. По своему значению этот прием до известной степени аналогичен упражнению в отраженной речи с той разницей, что здесь больной сам произносит фразу, а не слышит ее из уст другого.

е) Речь громким голосом

Древние врачи отличали речь громким голосом и речь тихим голосом как два различных терапевтических средства, основанных на различных врачебных показаниях. Тихая речь употреблялась как средство успокоительное, громкая речь в качестве гимнастики назначалась при многих болезнях и в том числе при заикании. Целий Аврелиан, давая своим больным слова и фразы, заставлял их громко произносить. Демосфен напрягал свой голос и старался говорить громко, пересиливая шум морских волн. Орибазий рассказывает, что он вылечил от заикания одного ритора, посоветовав ему начинать речь при умеренном напряжении груди и затем повышать это напряжение до какой угодно степени.

Благотворное значение громкой речи знал Авиценна. Меркуриалис советует заикающимся громкую ясную речь. Большая часть новейших авторов рекомендуют речь громким голосом. Говорить громко — безусловное требование, по словам Блюме, для излечения заикания. Этот автор предлагает также разговор с заиками издали, чтобы побудить их говорить громко или давать им случай беседовать с глухими или тугими на ухо.

Благотворное действие напряжения голоса на силу и точность речевой иннервации как факт было известно давно, указания на это встречаем даже у Гиппократа, но первая систематическая попытка объяснить факт принадлежит, если не ошибаемся, Штриккеру. Он справедливо говорит, что письменные знаки (писаная речь) и слова (звуковая речь) производят далеко не одинаковое действие: человеческий голос производит на нас иногда сильное действие, независимо от слова; такое действие он приписывает тону голоса. Актер, говорит Штриккер, увлекает слушателей не тем, что внятно произносит слова в их чистом виде, но тоном своего голоса, и, если он желает достигнуть своей цели, он должен владеть иннервацией гортанных мышц лучше, чем обыкновенный человек; он должен развить свой голое, если не столько как певец, то приблизительно так.

Разделяя вполне идеи Штриккера о влиянии голоса и речи на человека, мы можем только прибавить, что то действие, которое голос производит на слушателя, он оказывает также и на самого говорящего: этим вполне объясняется благотворное влияние речи громким голо¬сом на заикание.

В заключение мы должны сказать, что вопрос о влиянии голоса на регулирование артикуляторных движений и на уменьшении заикания представляет собой гораздо более сложную задачу, нежели это кажется с первого взгляда. Приведенное выше рассуждение Штриккера и ссылки на исследования Фере освещают только одну сторону вопроса. Другая сторона его касается влияния голоса на чувство. Выводы этих исследователей равным образом могут быть применены к разъяснению нашей трудной проблемы. Наконец, нам кажется, должна быть принята во внимание еще одна точка зрения — биологическая: необходимо придать значение тому обстоятельству, что функция голоса имеет за собой гораздо большую биологическую давность, нежели членораздельная речь, и потому возможно допустить большую устойчивость первой, более прочную организацию ее и вытекающую отсюда способность регулирующего воздействия ее на позднейшую производную функцию, т. е. членораздельную речь.

ж) Тонированная речь и декламация

К общей группе тонированной речи мы относим все виды речевых упражнений, существенную черту которых составляют разного рода искусственные изменения силы и качества речевого выдыхания. Сюда мы относим простейшую тонированную речь, ритмическую речь, монотонную и речь низким тоном.

Изменение свойств выдыхания относится к числу условий, больше всего способных вызвать приступ заикания или устранить его, и самые существенные предосторожности против заикания основаны на терапевтическом применении тонирования. Это применение ведет свое начало со времен классической медицины. Уже в качестве обычного приема общей гимнастики Антилл советовал производить декламирование, начиная с самых низких тонов, стараясь, насколько возможно, понизить голос, затем поднимать тон до самых высоких нот и, не останавливаясь на них долго, постепенно спускаться до первоначального тона, делая это с величайшей постепенностью. Увеличение силы голоса применялось и при лечении заикания. В новейшее время французскому врачу Коломбо принадлежит заслуга введения в практику упрощенного тонирования как приема для лечения заикания. Хотя прием этот получил всеобщее распространение и применение, но и до настоящего времени метод этот остается не разработанным ни с теоретической, ни с практической стороны. Мы поэтому не будем останавливаться на изложении литературных данных, но упомянем при нашем изложении обо всем существенном.

з) Простейшая тонированная речь

Простейшую форму тонированной речи представляет собой прибавление к каждому звуку произносимого слова укороченного звука э, о чем мы уже говорили выше. Это преобразование слова равносильно, в сущности, изменению его слогового состава. В самом деле, слово страх, единственный слог которого имеет весьма сложный звуковой состав (состоит из трех согласных и одного гласного звука), превращается в трехсложное слово сэ-тэ-рах, каждый слог которого отличается уже совершенной простотой строения. (Речь идет здесь, конечно, об изменении не грамматических слогов, а об изменении слогов в живом произношении.)

А так как произнесение каждого слога требует для себя особого выдыхательного толчка, то упрощение слоговой структуры слова чрезвычайно облегчает задачу произнесения отдельных слогов, а следовательно, и суммы их, т. е. слова. По этому вопросу в высокой степени важно принять во внимание физиологические данные касательно строения слога. Как известно, слоги существенно различаются между собой, судя по тому, протекает ли выдыхательный толчок просто и равномерно во все время или же в нем происходит некоторое ослабление и усиление. На самом деле среди произнесения слога наблюдается колебание в силе выдыхания — происходит то нарастание, то падение выдыхания. Это явление называется экспираторным ударением слога.

Таких ударений на одном слоге может быть одно и даже два. Сам характер нарастания и падения экспирации на слоговом ударении существенно изменяется в зависимости от числа звуков в слоге, от их расположения и от относительной интенсивности каждого звука. Последнее обстоятельство, в свою очередь, усложняет качество выдыхательных напряжений при произнесении слога. Слог с тонкими колебаниями экспирации требует для своего произнесения, конечно, весьма тонкой работы. Но вся эта тонкая физиологическая работа в высшей степени упрощается, когда все слоги получают однообразное строение, какое достигается тем, что слог становится из многочленного двучленным (состоящим из двух звуков) и при том же один член его является постоянным, именно укороченный звук э. Превращение обыкновенных (различного состава) слогов в простые шаблонные двучленные слоги устраняет ту тонкую физиологическую работу дробной экспирации, какая вызывается количеством звуков слога, относительной интенсивностью этих звуков и их расположением в слоге.

• Ритмическая речь и жесты

Ритмическая речь впервые упоминается у Целия Аврелиана. Мы не находим у авторов точного определения понятия ритмической речи. В том виде, как ее описывают, и в особенности в том виде, как мы ее практикуем, она представляет собой равномерное во времени последование слогов, с исключением свойств живой выразительной речи. В частности, эта искусственная речь представляет следующие свойства. Граница смежных слогов характеризуется более значительным ослаблением силы активного выдыхания, чем в нормальной речи. Сама сила выдыхания, с которой произносятся слоги (экспирационный подъем или толчок) больше, чем в нормальной речи, так что, в общем, ритмическая речь громче нормальной.

Вторая особенность составляет следствие первой, так как значительное понижение выдыхания на границе слогов обусловливает необходимость более значительного подъема его с наступающим слогом. Дальнейшую особенность ритмической речи составляет отсутствие в ней речевых тактов, т. е. между двумя смежными вдохами помещается неопределенная цепь слогов, в которой каждый последующий член совершенно самостоятелен и равен предыдущему. Наконец ритмическая речь характеризуется отсутствием тонического ударения на словах и на предложениях, или это такая речь, которая лишена многочисленных и разнообразных усилений и ослаблений выдыхания и в которой обычная сложность и изменчивость голосовой иннервации низведена до простых неизменных отношений.

Таким образом, ритмическая речь сравнительно с нормальной речью отличается величайшим упрощением физиологической работы. При таких условиях становится понятным благотворное влияние ритмической речи на заикание.

Хотя ритмическая речь содержит в себе два момента, именно: упрощение дыхательных и упрощение голосовых отправлений, но на самом деле оба момента действуют независимо и не в равной мере. Опыт показывает, что заикания можно избегнуть даже при условии некоторого допущения в речи эмфатических и тонических ударений, лишь бы только при этом было удовлетворено основное требование ритмической речи, а именно: чтобы на каждый слог было употреблено равное время, чтобы граница между слогами была ясно выражена.

Таким образом, не все особенности ритмической речи в равной мере предохраняют от заикания; главным образом, это влияние принадлежит равномерному течению слогов во времени, различного же рода ударения имеют не столь существенное значение. Вероятную причину этого явления мы постараемся указать ниже при разборе влияния медленной речи на заикание. Ритмическая речь вернее всего предохраняет от заикания в том случае, если она сопровождается жестами руководителя или, еще лучше, самого больного. Жесты должны указывать ритм течения и смены слогов. Жесты обыкновенно производятся движением руки, или ноги, или головы, или туловища — безразлично; чаще употребляется для этого рука.

Наблюдение за лицами, говорящими или читающими под такт, показывает, что движения речевые и тактовые совершенно совпадают и являются вполне сочетанными по силе и по быстроте. Значение такого сочетания для заикливых судорог было разъяснено выше. Оно сводится на присоединение или предпослание нормального движения судорожному. Серр д'Алле, более других авторов придававший значение жестам в терапии заикания, говорит, что более легкие формы заикания излечиваются одним отрывистым произнесением слогов (т. е. ритмическим произнесением), более же тяжелые формы болезни требуют участил посторонних движений, всего лучше движений рукой. Необходимость и пользу жестов признают: Коломбо, Бертран, Кленке, Блюме, Меркель, Безель и Шервен. Авторы не объясняют причины благотворного влияния жестов на заикание, а лишь ограничиваются ссылкой на связь их с ритмом. Между тем этот вопрос имеет существенное значение не только теоретическое, но и практическое, ибо только с разрешением его можно установить правильные показания к употреблению жестов.

Наблюдения над больными показывают, что не все в равной мере склонны пользоваться жестами; для некоторых больных жесты даже представляют как бы неудобство, и сами больные избегают их. Это именно наблюдается в тех случаях, когда заикание сопровождается массой беспорядочных движений, которые были описаны выше. Наоборот, там, где этих движений не замечается, где судороги ограничиваются только артикуляторными органами, больные с успехом пользуются жестами как средством избавления от заикливых судорог.

По всей вероятности, те случаи болезни, где судороги выходят за пределы членораздельной речи, где, следовательно, поражается не только язык слов, но и язык жестов, там жесты уже не могут служить предохранительным средством от судорог и больные не пользуются ими; наоборот, где язык телодвижений не поражен болезнью, там он может послужить для целей лечения точно так же, как этому служит дыхательный и голосовой аппарат в том случае, когда заикание ограничивается только артикуляторными судорогами, не касаясь этих аппаратов. Таким образом, показанием к употреблению жестов при лечении заикания должно служить отсутствие судорог в области языка телодвижений. Впрочем, так как жесты отличаются от членораздельных движений безусловной простотой и так как привести в порядок неправильные телодвижения гораздо легче, нежели судорожные членораздельные движения, то в жестах мы имеем надежное средство, которым всегда следует пользоваться для внесения в членораздельную речь элементарного порядка, основанного на расчете времени.

Мы находили полезным при наших упражнениях с заикающимися всегда делать такт рукой, предлагая то же делать и больному. Независимо от этого непосредственного влияния на членораздельные движения, жесты могут оказывать и более отдаленное воздействие на заикание, о чем скажем ниже при психическом лечении.

Подобно всем другим целебным условиям, жесты должны быть применяемы первоначально в форме реальных движений, которые постепенно могут быть уменьшены до степени едва заметных движений пальцем и, наконец, даже заменены мысленным исполнением жестов или воспоминанием их.

• Монотонная речь

Монотонная речь, как показывает само название, есть речь, лишенная естественных повышений и понижений тона голоса. Такая речь принадлежит к числу средств, уменьшающих заикание весьма значительно, но не так безусловно, как ритмическая речь. Та или иная степень монотонности или, наоборот, певучести свойственна языкам, как нормальное качество их, например, язык немецкий и английский более монотонны, нежели язык славянский, и, быть может, это обстоятельство не остается без влияния на статистику заикания различных национальностей. Филологи описывают чрезвычайно сложные музыкальные отношения речи, именно:

1) высоту тона отдельных слогов и слов,
2) порядок, в котором тон меняется (например, в двусложном слове тон может на каждом слоге то повышаться, то падать или же на первом повышаться, на втором падать).

Такая же музыкальная сложность замечается в словах и, наконец, в предложениях. Независимо от этих колебаний голоса, связанного с произнесением слогов, слов и предложений как звуковых единиц, в речи отражаются и те многочисленные изменения тона, которые лежат за пределами членораздельной речи и служат выражением чувства; их шкала весьма велика: между нежнейшими, как флейта, звуками лирической декламации и резкими тонами скрытой злобы и ненависти существует масса промежуточных тонов, характеризующих душевные движения и аффекты. Устранение из речи всех этих сложнейших колебаний тона, т. е. превращение естественной речи в монотонную, должно в высшей степени упрощать речь и облегчать задачу артикулирования для заикающегося.
В случае вокального заикания больные сами по себе, инстинктивно приходят к употреблению монотонной речи как средства, наилучше предохраняющего от заикания.

• Речь низким тоном

Различная музыкальная высота человеческого голоса достигается действием многочисленной наружной и внутренней мускулатуры горла. Первая состоит из мышц относительно крупных. Высокие тоны даются сильнейшими, а низкие — слабейшими напряжениями голосовых мышц. Эти факты из физиологии достаточны для разрешения вопроса о влиянии низкого тона на уменьшение заикания. В самом деле, заиканию более всего содействуют или весьма сильные, или же очень сложные напряжения мышц, и в этом отношении высокие тоны голоса более располагают к заиканию, так как требуют более сильного напряжения внутренних голосовых (вокальных) мышц и равным образом и наружных, которые фиксируют подъязычную кость и гортанные хрящи снаружи.

• Медленная речь

Большая часть авторов наравне с монотонной речью придают значение медленной речи. ”Говори медленно”, — советует Отто в пятом пункте своих правил. Шервен рекомендует медленное, монотонное, мерное произношение.

Медленная речь принадлежит к числу самых верных средств для уменьшения или устранения приступов заикания, и в этом отношении она мало уступает ритмической речи, имея,перед последней все преимущества более естественного явления, не поражающего ухо слушателя своей искусственностью, как речь ритмическая.

Едва ли можно считать особенно трудным решение вопроса о благотворном влиянии медленной речи на заикание. Человеческая речь представляет собой сумму сложнейших движений, быстрота которых доведена почти до крайнего предела; идея прогрессивного развития речи имеет своим принципом жертвовать чистотой звука для выигрыша в скорости. Ускорение речевых движений против существующей обычной нормы составляет и слабую сторону речи — ее ахиллесову пяту: оно самым положительным образом располагает к приступу заикания; а ускорение речи у детей еще совершенно здоровых является несомненным предвестником близкого заикания. В виду изложенных фактов и соображений естественно допустить, что уменьшение быстроты речи должно занимать одно из первых мест в ряду мер, направленных против заикания. Если сам факт благотворного влияния медленной речи удобопонятен, то не столь легко в подробности указать те частые условия, которые при этом оказываются наиболее деятельными. Явления, на которые впервые обратил внимание Безель, до некоторой степени освещают вопрос: мы разумеем факт поспешного или преждевременного появления активного выдыхания в ту пору, когда еще не сформировались импульсы к действию членораздельного аппарата, или, как говорит Безель, когда еще не готовы слова.

Наблюдение этого факта, весьма часто встречающегося у детей, в высшей степени поучительно: наблюдателю кажется, будто дыхательные движения, необходимые для членораздельной речи, легче и быстрее происходят, чем движения в устном и носовом канале, и что замедление речи дает возможность для артикуляторной иннервации поспеть, так сказать, вовремя. Так или иначе происходят явления, трудно сказать с уверенностью, но несомненно, что заикливые движения во многих случаях являются поспешными и торопливыми в такой мере, что точное сочетание движений становится невозможным, и в силу этого одни из движений неминуемо берут перевес над другими и являются, таким образом, судорожными для данного положения дела. Медленная речь устраняет этот ненормальный порядок вещей.

Три разобранных нами вида тонированной речи, а именно: речь медленная, речь монотонная и речь низким тоном, весьма удобно на практике совмещать, рекомендуя медленную речь, произносимую низким однообразным тоном. Такая речь имеет в себе большую предохранительную силу против заикания, в особенности если ее медленность дана значительным падением выдыхания на границе слогов — что на самом деле большей частью и бывает. Присоединение этих последних условий приближает медленную речь к ритмической. Сочетание же всех упомянутых условий придает говорящему внешний отпечаток важности, авторитетности и самообладания, о котором мы упоминали выше. Речь с таким характером содержит в себе сумму главных условий, предохраняющих от заикания, и вместе с тем она не имеет.на себе такого отпечатка искусственности, как ритмическая речь в ее чистом виде, предложенная Сером д'Алле. Мы придаем большое практическое значение этому виду речи.

У нескольких образованных больных нам удалось наблюдать эту речь как самобытный прием, к которому они пришли инстинктивно, путем самонаблюдения, подобно Демосфену.
Пользуясь этими живыми образцами, а равно основываясь на теоретических соображениях, мы путем упражнений достигли искусства говорить с успехом речью, которая отличается указанными выше особенностями и содержит в себе высокую предохраняющую силу от заикания. Больным не трудно, путем подражания врачу-руководителю, усвоить эту речь как конкретное целое, не входя в подробное ознакомление с отдельными видами, из которых она составлена. Обладание подобной речью, по нашему мнению, составляет залог того успеха в лечении заикания, которым пользуется, например, Шервен в настоящее время или в свое время пользовался известный всей Германии учитель Катенкамп.

Рекомендуя для практики описанную сейчас сложную тонированную речь, мы тем самым считаем необходимым подробное описание и всех видовых особенностей, из которых она состоит (т. е. речи медленной, шепотной и др.). Мы сделали этот подробный разбор не только ради теоретического интереса, но и по соображениям практически важным, именно с целью дать возможность видоизменять на практике сложную тонированную речь, давая перевес той или иной части ее, если того требуют особенности данного случая болезни и необходимость применения терапии к этим особенностям.

Быть может, мы остановились на этом предмете с чрезмерной подробностью, но он казался нам необходимым ввиду того, что хотя многие не без успеха лечат заикание, но никто не описал или не мог описать сущности своих терапевтических приемов, и во всяком случае никто из авторов не сделал попытки подробного разбора условий, лежащих в основе так называемой речи под такт. Мы встречаем только частные неполные определения этой речи, причем одни авторы, как Серр, всю силу дела полагают в жестах, которыми сопровождается речь, другие, как Кленке, — в такте, делаемом больными, Виолетт же — в такте и жестах, а иные, как Коэн, — в медленности речи.

Сводя воедино все сказанное о различных видах тонированной речи, легко видеть, что искусственная тонированная речь представляет собой ограничение и сужение свойств и проявлений нормальной речи и, следовательно, по своему существу вполне противоположна декламации как полному свободному проявлению всех свойств выразительного живого человеческого слова. Между обеими стоит пропасть. Задачи терапии состоят в том, чтобы, исходя из искусственных приемов, постепенно их видоизменять и мало-помалу перейти к декламации через ряд промежуточных упражнений, состоящих из многочисленных образцов искусственной речи.

з) Импровизация

Упражнениям в импровизированной речи должен предшествовать достаточный опыт больного в умственной речи, тонированной речи и особенно в тех психических упражнениях, которые будут описаны ниже и которые ведутся единовременно с гимнастикой речи. Упражнения в импровизации следует делать в присутствии руководителя. Простейшей темой для импровизации может служить, согласно превосходному совету Блюме, только что прочитанный больным или хорошо ему известный отрывок, который он передает собственными словами.

Мы идем дальше в этом отношении и предлагаем больным многократно повторить рассказ или анекдот, чтобы дать возможность больному избрать лучшие редакции и на них остановиться. Коэн предлагает задавать больным ряд вопросов и требовать импровизированных ответов.

Ответы должны быть даваемы больным, по совету Коэна, в различных положениях тела: сидя, стоя, лежа. Затем Коэн предлагает самим больным выбрать темы для импровизации.

и) Беседа

Беседа в смысле живого обмена мыслей между больным и его руководителем предполагает ту же подготовку, какой требует импровизированная речь. Она представляет собой более трудностей для заикающегося, нежели импровизация. Обмен мыслей как основной прием речевой гимнастики введен Целием Аврелианом. В качестве внешнего приема, который весьма значительно облегчает больному трудную задачу — отвечать на неожиданные вопросы, — мы предлагаем в ответе повторять часть вопроса, составляя, таким образом, формулу ответа наполовину из слов вопроса (так называемый полный ответ), например на вопросы: ”в котором часу у вас начинаются уроки” или ”в каком году вы родились” — больной отвечает: ”у нас уроки начинаются в 9 часов” или ”я родился в 1875 году”.

Этот внешний прием на практике оказывается существенно важным: он облегчает больному первый трудный шаг — начать речь, краткие же неполные ответы почти всегда вызывают приступ заикания. Польза предлагаемого нами внешнего приема беседы объясняется тем, что в трудный для заикающегося момент — начало речи — он пользуется выгодами отраженной речи, вставляя в свой ответ только что слышанные слова вопроса.

Глава III. Лечение психическое #26



На главную от Упражнения для сложной гимнастики речи

Логоневроз на Rambler's Top100